Форум

Сурцева Анна Александровна
Кандидат экономических наук
Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Кемеровский государственный университет»
г. Кемерово, Россия
ansokol@mail.ru

ПОЛИТИЧЕСКИЙ РЫНОК И СОЦИАЛЬНЫЙ КОНТРАКТ В РОССИИ.

Автор объясняет устойчивое сохранение ситуации неполной спецификации прав собственности спецификой существующего в стране вертикального социального контракта. Анализ показал, что сохранившийся в России политико-бюрократический рынок удобен государству, поскольку позволяет правящей группе контролировать поведение других экономических субъектов и максимизировать свои выгоды.
Ключевые слова: политический рынок, вертикальный социальный контракт.
Большинство экономических, политических и социальных изменений в любом государстве происходят на «торгах» политического рынка. Наиболее острыми проблемами в этом плане признаются проблема незавершенности процесса спецификации прав собственности и активного постоянного участия государства в распределении и перераспределении этих прав, что проявляется в проблеме нелегитимности сформировавшейся крупной частной собственности.
Гипотеза данной работы такова, что существующая незавершенная спецификация прав собственности и устойчивость политико-бюрократического рынка в России связана с наличием вертикального социального контракта в стране, при котором нет активных субъектов, которые были бы заинтересованы в полной спецификации прав.
Возникшее в процессе распада Советского Союза российское государство сохранило традиционно авторитарный характер. Реально оно контролировалось достаточно узкой по составу «правящей группой», преемницей высшей советской номенклатуры. «Правящая группа» - это группа лиц, обладающая высшей государственной властью, берущая на себя функции формулирования общественных интересов и определения на этой основе целевой функции государства. «Правящая группа» позиционировала себя в качестве силы, призванной осуществить либеральные реформы и вернуть страну в сообщество «цивилизованных» стран.
По сути, в России была предпринята попытка «неконтрактного» насаждения рыночной контрактной экономики с формированием «малого» государства в модели «невидимой руки» [5]. Однако, в результате реализации такой модели, в России за годы рыночных реформ при формальной ориентации на формирование социального контракта горизонтального типа произошла только модификация отношений вертикального социального контракта между государством с одной стороны и бизнесом и населением – с другой. Вместо заявленного контрактного разделения экономических и социальных функций государства, бизнеса и населения произошло сращивание олигархических групп с государственным аппаратом. В результате возникли устойчивые барьеры во взаимоотношениях между властными структурами, с одной стороны, и широкими слоями населения и бизнеса - с другой. Это, в свою очередь, приводит к превращению общества в сообщество локальных групп, делящих страну на «своих» и «чужих».
Основной проблемой, рассматриваемой большим числом экономистов, является несоответствие, и даже противоположность получаемых результатов реформ первоначально ожидаемым. Пожалуй, наиболее ярким примером здесь является постепенная эволюция представлений о роли и следствиях преобразований в структуре собственности на хозяйственные активы. Притом, что необходимость приватизации с точки зрения создания фундамента рыночной экономики практически не подвергается сомнению, результаты подавляющего большинства проделанных к настоящему времени эмпирических исследований свидетельствуют об отсутствии существенного положительного влияния приватизации на эффективность хозяйственной деятельности предприятий [1; 2].
Одна из наиболее известных моделей приватизационного процесса объясняет рост эффективности приватизированных предприятий тем, что их менеджеры освобождаются из-под надзора «политиков», заинтересованных в сохранении избыточного объема занятости, и тем самым получают возможность сократить численность персонала до оптимального уровня. На практике же основной целью приватизации являлось перераспределение прав собственности в пользу близких к правительству экономических субъектов либо установление субъектами принятия политических решений непосредственного контроля за приватизированными предприятиями. Очевидно, что задача повышения эффективности работы предприятий явно отходила на второй план, в то время как ключевое значение приобретают вопросы обеспечения благоприятных для той или иной группы итогов приватизации и недопущения их пересмотра.
Итак, собственность оказалась в руках не тех субъектов, которые могут обеспечить наиболее эффективное ее использование, а тех, которые «в нужный момент» оказались достаточно близки к государственной власти, а именно, специальные группы интересов, образовавшиеся еще в Советской России (так называемые распределительные коалиции). Именно поэтому в России состоять в системе государственной власти стало заманчиво, прежде всего, из-за возможности выгодных условий получения собственности. «Сегодня тот, кто принадлежит к властной иерархии, одновременно является привилегированным субъектом обогащения» [3]. Парадокс заключается в том, что традиционный принцип защиты прав собственности, соблюдение, которого является необходимой предпосылкой развития рыночной экономики, в условиях свойственного для России вертикального социального контракта может привести к консервации неэффективной структуры собственности. В действительности, российский опыт свидетельствует, что сама постановка вопроса о пересмотре итогов даже самых одиозных приватизационных сделок рассматривается не иначе, как покушение на устои рыночной экономики. Сохранение status quo отвечает интересам политически влиятельных экономических групп, выигравших от приватизации, но едва ли может служить основой успешного экономического развития.
Приватизация государственной собственности должна была способствовать разделению экономической и политической сфер, то есть формированию отдельно экономического и политического рынков. Однако, ход приватизационного процесса привел к трансформации советского административного рынка в постсоветский политико-бюрократический. Основные экономические, политические и социальные взаимоотношения в стране стали осуществляться через систему политико-административного рынка, где господствуют неформальные нормы, носящие локальный и персонифицированный характер. Субъектами возникшего «гибридного» по форме и содержанию политико-бюрократического рынка выступают: государство («правящая группа»), крупный бизнес, федеральная и региональная бюрократия, что определяет преобладание в России на общенациональном уровне вертикального социального контракта. Через политический рынок вводятся правила, использование которых хозяйствующими субъектами приносит ту или иную выгоду игрокам политического рынка [4]. В связи с тем, что на российском «гибридном» политико-бюрократическом рынке отсутствует представительство большинства граждан, представленное на нем меньшинство получают возможность в широких масштабах извлекать политическую ренту.

Список использованных источников
1. Бурков С., Буркова С., Медведев В., Райков Г. «Чубайсовская прихватизация». Реформа собственности в России: что дальше? – М.: ОПОО «Регионы России», 1999. – 86 с.
2. Васильев И.А. Политика и экономика: современные особенности их взаимодействия. – М.: Издательство Российской Национальной Академии Управления и Прогнозирования, 2002. – 352 с.
3. Высказывание С. Биро Золтана на семинаре в Новгороде «Новые элиты и политические институты в странах СНГ // Полис. – 1996. - №1 // Режим доступа: http://www.politstudies.ru (дата обращения 25.09.2007).
4. Тамбовцев, В. Л. Институциональные изменения в российской экономике // Общественные науки и современность. – 1999. - № 4. - С. 44 - 53.
5. Левин С.Н., Соколова А.А. Государство с преобладанием контрактных начал: методология анализа и проблемы его формирования в России // Управление мегаполисом. – 2008. – №2. - С. 19-44.

UDC: 330.341.2
Anna Surtseva
Kemerovo State University,
Kemerovo Region, Russia
e-mail: ansokol@mail.ru

Political market and social contract in Russia

The author explains conservation of incomplete property rights specification in Russia with specificity of existing vertical social contract. The analysis shows that stable political-bureaucratic market in Russia is convenient for the State because it allows to the ruling group to control behavior of other economic subjects and maximize its benefits.
Keywords: political market, vertical social contract.